0Йаар, это было прекрасно! Индия намного больше, чем можно единовременно впитать и осознать. Она обрушивается красками, звуками и запахами, улыбками и слезами. Следовать туристическим гидам или посещать какие-то конкретные достопримечательности кажется здесь бессмысленным. Индия словно сама берет на себя функцию проводника. Такое у меня бывало и в других странах. Но первый раз желание просто следовать за этим абстрактным провожатым было настолько острым. Иди, куда идется. Индия сама тебя выведет, куда нужно, и все покажет.
Ни одна другая страна не вызывала у меня ощущения, что она — живая и обладающая собственными разумом и волей. Осознание это удивительным образом греет душу. А все остальное греет знойное, как болливудская актриса Бипаша Басу, индийское солнце. Да что там греет, печет, словно костер на гхате Маникарника.
Если на протяжении дня ты рыскал по городу при температуре +48 °С, то даже ночью будешь неосознанно искать тень и переходить на ту сторону улицы, где дома выше или козырьки шире. Выпить пять-шесть двухлитровых бутылок воды в такой день, не считая лимонного лимонада, свежевыжатых соков, ласси, иногда энергетиков, — это норма. Когда температура такая, при которой уже можно начинать греться, как мы это делаем в байкальской и алтайской банях, организм требует жидкости. Как, впрочем, и в банях, но это совсем другая история.
И хотя я был уверен, что просто физически не потяну на такой жаре все девять дней путешествия, я бегал с утра до вечера по улицам — без акклиматизаций, тепловых ударов и прочих радостей, которыми Индия одаривает очень многих.
И уже сейчас, вернувшись домой, я понимаю, что ехал в Индию с открытым сердцем, и она встретила меня благосклонно. Все, что я хотел, получилось. На меня не напали подлые гунды, когда я гулял поздними вечерами по клоачным районам. Напротив, столько улыбок от незнакомых людей я не ловил уже очень давно.
Я ни разу не попал в аварию, а учитывая манеры индийских водителей и то, что мне пришлось много ездить, такая вероятность была более чем велика. Так, всего один раз мой тук-тук, обгоняя всех по обочине, наехал правой стороной на кучу песка и тюкнулся левым боком о грузовик. Да и то это было даже не предупреждением мироздания, а дружеским толчком в плечо: мол, смотри, какой драйв.
Я ни разу не сходил, прошу прощения, в туалет, сверх обычной необходимости. А ведь расстройство желудка — пожалуй, излюбленный способ Индии дать подзатыльник заезжим снобам и неженкам. Притом что я, может, с земли не ел и воду из-под крана не хлестал, но в остальном себя почти не ограничивал.
Не сказать что я яростный поклонник индийской кухни, но вкус ласси, сделанного при тебе в одной крошечной и знаменитой кафешке в грязном переулке Варанаси, я запомню навсегда. Как и многие другие фрагменты, въевшиеся в память и определившие для меня образ Индии.
Например, первое, что я увидел в Индии, когда доехал до маленькой гостиницы на Губта-роуд в Дели, — сверкающая улыбка здоровенного усатого швейцара и то, как потом он неизменно заставлял меня садиться на специально вытащенную им табуретку, когда я выходил покурить на крыльцо.
Галочка в личном списке заветных желаний — катание на знаменитом «индусе» британского происхождения «Роял Энфилде» по гоанскому побережью.
Прогулки на рассвете по гхатам Варанаси, города-сказки. Это место вообще что-то совершенно особенное, я мечтал там оказаться, сколько себя помню. Тут говорят: «Не видел Варанаси — значит не видел Индию». И это справедливо, как месть героев Митхуна Чакраборти. Кстати, минимальное знание Болливуда (даже Раджа Капура достаточно) помогло мне найти общий язык с местными точно не хуже, чем освоение знаменитого индийского покачивания головой. А уж когда я спел собеседнику «Джимми, Джимми, ача, ача», то, кажется, навсегда обеспечил себе место в его сердце.
А Варанаси... Как тут описать словами? То есть в хинди они, может, и есть, но моего великого и могучего мне явно не хватает. Парадоксальный город, насквозь туристический. Но если богиня Кали возьмет да и заберет в одночасье всех туристов, в нем ничего не изменится, а сам город этого и не заметит.
Действительно, квинтэссенция Индии. Место с настолько яркой душой, что особо трепетных я считаю долгом предупредить: аккуратнее там, иначе задохнетесь от впечатлений. Впрочем, увидеть Варанаси и умереть — мечта многих миллиардов ныне живущих и уже покойных индусов. На собственные похороны сюда съезжаются сотнями каждый день: быть сожженным здесь и развеянным по священному Гангу — лучший способ освободиться и прервать колесо сансары, то есть цепочки смертей и рождений.
Погребальные костры — первое, что приходит в голову каждому, кто слышит про Варанаси. Возможно, именно поэтому я осознанно не стал углубляться в эту историю. Потому что этот город неизмеримо больше, чем традиция сжигать покойников. Кроме того, пузырящаяся в костре человеческая кожа — не самое приятное зрелище, а фотографировать ее — занятие, на мой взгляд, не вполне здоровое.
А в остальном Варанаси — чудесный другой мир, вспоминать который я буду всю жизнь. Раз, два и обчелся на нашей планете таких городов, где можно стоять, не сходя с места, на перекрестке и «набивать» материал на фотовыставку. Это просто дело техники.
О которой, кстати, я и скажу несколько слов в завершение. По идее проекта, я должен был снимать на телефоны Huawei P20 и P20 pro. Я уже говорил, что воспринял это как некий вызов. Казалось бы, ну что можно наснимать на телефонную камеру. Оказалось, можно. «Лейка», разрешение 40 Мпикс и возможность снимать в RAW. В итоге она отрабатывает лучше, чем, скажем, моя первая зеркальная камера. Нынешняя зеркальная камера у меня, кстати, была с собой. Но фотографий на нее снято на порядок меньше, чем на телефон. Конечно, я не откажусь от тяжелого вооружения, но тот факт, что телефонная камера с такой легкостью прошла полевые испытания, лично мне сказал о многом. Как минимум не стоит относиться к этому явлению легкомысленно. «Мобилография» развивается такими темпами, что уже сейчас иногда может заменять профессиональное оборудование.
| Карта сайта